Они – люди, исполненные подлинной щедрости; им удался побег от эго, и они сидят неприметно в углу бессамости. Сбросившие цепи природы и освободившиеся из западни корыстолюбия, они – пыль на дороге страдания и любви. Ни одно сердце не опечалилось по их вине; и люди не перекладывают на них свою ношу. Они миротворцы и терпеливо переносят все, что выпадает на их долю. Они спят спокойно каждую ночь, не испытывая ни ненависти, ни внутреннего разлада. И каждое утро они встают в том же состоянии, в котором легли спать.
Когда ты видишь в мире красоту и совершенство, это не что иное, как Его знак. Красивое создание – лишь один из цветков обширного Божьего сада. Помни же, что картина выцветает, цветок умирает, а отражение в зеркале затмевается истинным Светом. Реален только Бог, и Он остается навечно. Так зачем же попусту тратить свое время но то, что сегодня здесь, а завтра – исчезнет. Отправляйся без промедлений к Истоку.
Каков бы ни был твой удел – слава или бесчестие, – будь свободен от ненависти или любви к себе. Полируй свое зеркало и, быть может, несказанная красота царства тайны бросит луч на твою грудь – как это произошло с пророками. И когда твое сердце воспламенится этим великолепием, тайна Возлюбленного не будет уже от тебя утаена.
Нищий подошел к двери, прося подаяния. Хозяин вышел ему навстречу и сказал: «Извините, но дома никого нет».
«А мне никого и не надо, — сказал нищий, — мне нужна еда».
Наибольшая опасность, с которой сталкиваются ученики великих учителей, состоит в том, что они склонны боготворить учителя, но не живут соответственно тем принципам, которые он провозглашает.
Тот смысл благословенного имени Аллах, который без всяких рассуждений становится доступным пониманию, необходимо созерцать, не прибегая к объяснениям по-арабски, еврейски, персидски и т. п. Удерживая этот смысл, нужно, используя весь понятийный аппарат и все силы, сконцентрировать свое внимание на конусоидальном сердце и утвердиться в понимании его сути. Для удержания сути необходимо прилагать усилие до тех пор, пока не исчезнет напряжение...
Возможно, что суть желаемого предстанет перед внутренним взором в виде света, разливающегося и охватывающего все видимые и познаваемые творения. Тогда необходимо вновь всеми силами сконцентрироваться на конусоидальном сердце до тех пор, пока его образ не исчезнет и не проявится желаемое.
Нет такого человека, который, пострадав на пути веры, не обрел бы исцеления своей боли.
Ты можешь испробовать сотню различных ухищрений, но только любовь освободит тебя от самого себя. Так никогда не избегай любви – даже любви в ее мирском обличий – ибо это подготовка к высшей Истине.
Разве мог бы ты читать Коран, не выучив вначале букв алфавита?
Хотя ты и пытаешься свершить сотню разных дел в этом мире, только Любовь даст тебе свободу от пут твоей самости.
Счастлив тот, кому удался побег от низменного «я» (нафс) и кто ощущает нежные веяния дружбы [с Богом]. Его сердце настолько наполнено Возлюбленным, что в нем не остается места для чего-либо еще. Поток любви течет сквозь каждую вену и всякий нерв. Каждый атом тела наполняется Другом.
Подлинно влюбленные не воспринимают ни запаха, ни цвета собственного «я». Они не интересуются ничем, кроме Возлюбленного. У их сердец нет привязанности ни к трону, ни к короне. Алчность и вожделение упаковали свои пожитки и покинули квартал влюбленных. Если они говорят, то только с Другом. Если ищут, то у Друга. Они более не уделяют себе внимания и живут исключительно ради любви. Они оставили сырое и обратились к зрелому, навсегда покинув пристанище «я».
Склонен ли человек к добру или ко злу,
живет ли он в скиту или в монастыре,
с точки зрения формы никто не является Богом,
но с точки зрения реальности все – Он,
и нет ничего, кроме Него!
Довольно похваляться интеллектом и ученостью, ибо здесь интеллект — препятствие, а ученость — глупость.
О человек! Вот в чем состоит благородство сердца и гордость благородная: склони ко мне внимательный слух свой, и возвещу тебе истину. Во-первых, прощай всегда друзьям своим, хотя бы ежедневно находились в них тысячи несовершенств; во-вторых, поступками своими против них не доводи себя до необходимости просить у них за то извинения.
Не прельщайся, подобно безумцам, прелестью сокровищ: богатства сходны с облаками, которые быстро несутся над нами.
Не вверяй легкомысленно другим таких дел, известность которых может быть тебе вредною. Что в сердце своем ты хранишь, то всегда можешь обнаружить; но, что сказано однажды, того не скроешь более. «Никогда я не раскаивался, — говорил Хосрой, — в своей молчаливости, но часто за слова свои в отчаяньи катался по земле, обагренной моей кровью».
Некоторый дервиш пользовался особенною благосклонностью и доверенностью государя. Однажды заметил он, что повелитель скучает. Долго ища причину такой перемены, он мог приписать ее одним только частым своим посещениям. Дервиш прерывает личные сношения с монархом и более не ходит к нему. Однажды государь, встретившись на дороге с прежним любимцем, сказал ему: «Дервиш! Для чего ты разлучился со мной, для чего перестал посещать меня?» — «Мне приятнее, — отвечал дервиш, — когда мне говорят: «Зачем ты не ходишь, «нежели зачем ты ходишь?»
Искатель попросил у мудреца наставлений касательно суфийского пути.
Мудрец посоветовал: – Если ты никогда не странствовал по пути любви, ступай прочь, влюбись, а затем приходи опять.
Когда Маджуддуна Багдади приняли в услужение к шейху, ему пришлось работать в «месте омовения», то есть чистить уборные. Его мать, состоятельный врач, попросила учителя, чтобы он освободил хрупкого юношу от такой работы, и послала двенадцать турецких рабов на замену. Но шейх отвечал: «Вы – врач; если ваш сын страдает от воспаления желчного пузыря, мне следует дать лекарство турецкому рабу или же ему?»
Будь пленником Любви, чтобы обрести подлинную свободу – свободу от холодности и самопоклонения.
Появились и исчезли тысячи людей, мудрых и образованных, кто был чужд любви. От них не осталось имен, некому прославить их и защитить их достоинство или поведать о них, канувших в Лету.
Исчезновение «я» заключается в следующем: неодолимое воздействие Сущностного Бытия на глубинные аспекты человеческого бытия приводит к тому, что у человека не остается осознания чего-либо, кроме Него.
Исчезновение исчезновения заключается в следующем: не остается осознания даже исчезновения этого осознания. Очевидно, что исчезновение предполагает исчезновение исчезновения.
Оно [бытие] — море, не убывающее и не увеличивающееся, волны на нем вздымаются и падают. Мир как будто состоит из этих волн, и не бывает двух моментов времени, а лишь вечное мгновение.
Обычная человеческая любовь способна возвысить человека до переживания истинной любви.
Не похваляйся, что избавился от гордыни, ибо ее труднее заметить, чем след муравья на черном камне в темную ночь.
И не думай, что ее легко выявить наружу, ибо легче иголкой добыть гору угля из недр земли.
Три предмета ненавистны в трех особах: жестокость во властелине, сребролюбие в ученом человеке и скупость в богатом.
У ходжи Али Раматини спросили:
— Что есть вера?
— Оторвать и привязать, — изрек он.
— Что «оторвать и привязать» — вот символ веры твоей. С любым сказавшим согласись. Ведь так оно и есть:
— Что значит «оторвать?» Что значит «привязать»? — От мира сердце оторви и к Богу привяжи.
Мудрецом называют того, кто постигает сущность вещей настолько, насколько может, и применяет свои знания соответственно необходимости.
Щедрость — это одарение без корысти и требования отдачи, даже если эта отдача или возмещение явились бы искренним восхвалением или великой благодарностью за благодеяние.
У одного щедрого человека спросили:
— От того, что ты отдаешь нуждающимся и осыпаешь нищих добром, появлялась ли когда-либо в душе твоей гордыня и желание услышать благодарность от бедных?
— О нет, — ответил он, — мое стремление раздаривать подобно действию половника в руках повара. Хотя повар дает, а половник разливает, однако он не думает, что делает.
Увидели муравья, с превеликим трудом тащившего саранчу, которая была в десять раз больше него. Сказали удивленно:
— Посмотрите на этого муравья. Как он, такой немощный, тащит эдакий большой груз?!
Услышав эти слова, муравей засмеялся и сказал:
— Силой благородства души и чувством чести мужественные переносят любые тяжести, а не мощью тела и дородством.
